| О звукоцветовом анализе Самые цветные тексты FAQ |
Добро пожаловать в мир Звукоцвета!Звуки, используемые в речи, у большинства людей ассоциируются с определенным цветом или цветовым оттенком. Эта ассоциативная связь очень устойчива, поэтому наша речь — это прочно связанный поток звукоцветовых ассоциаций в психике человека. Звукоцвет поможет вам увидеть цвет своей речи, цвет любимого стихотворения или прозы, цвет известной песни, а может быть цвет научного труда или объявления в газете! Хватит читать, уже пора что-нибудь раскрасить. 8) Каталог
|
Botan-chan
В комнате темно, тепло и тихо, а глубоко из-под земли доходит слабый гул, по полу, по кровати, отдаваясь во всём теле. Ричард лежит, закинув руки за голову, и смотрит в невидимый сейчас потолок. Ткань красных (сейчас этого тоже не различить, но Дик знает, что они красные, и это важно) простыней приятно льнёт к коже. Краем глаза ловится отсвет красных же светящихся цифр электронных часов. А если забыть про то, что это часы, можно представить, будто это раскалённые угли.
Ричард улыбается в никуда. Совсем как в загробном царстве из подсунутых когда-то Брюсом греческих мифов. Безмолвно, спокойно и темно, только горят отсветы алых глаз Цербера и потоков лавы. И ступает тяжёлым, но неслышным шагом Аид, невидимый до поры, чёрный и неотвратимый, как Бэтмэн. Как Брюс. Его появление тоже сложно заметить, но Ричард каждый раз старается. Лежит, выключив свет, и ждёт, ждёт… ну хоть чего-нибудь. Скрипнувшей двери, звука шагов или дыхания. Ему часто удаётся их угадать, но иногда прикосновение чужой ладони к плечу или груди оказывается совершенно внезапным. Вот как сейчас. Ричард невольно вздрагивает от неожиданности и щурит глаза, с трудом различая чёрнильный силуэт, едва-едва подсвеченный по краю красноватым отсветом. - Опять выключил свет, - замечает Брюс, почти равнодушно, просто констатируя факт, не спрашивая, почему и для чего. - Угу, - невнятно мычит Ричард в ответ и вслепую пытается поймать его за руку. Пальцы сначала хватают воздух, потом неловко тычутся куда-то в локоть, потом Дик крепко цепляется за запястье Брюса и тянет того на себя. У темноты есть свои недостатки – невозможно любоваться чужим телом, трудно понять, что где находится и можно случайно съездить любовнику в нос. Но и преимуществ у темноты тоже хватает, хотя бы потому, что кожа становится будто вдвое чувствительнее, компенсируя отсутствие зрения. Ричард надеется, что сегодня Брюс не захочет включить свет. Брюс не хочет, во всяком случае, даже не пытается. Он наваливается на Ричарда, проводит пальцами по лицу, на ощупь находя губы. Дик приоткрывает рот и слегка прикусывает жёсткие мозолистые подушечки. Брюс тихо, но отчётливо усмехается, потом целует, сначала в скулу, видно, промахиваясь, потом в губы, сильно и обстоятельно, как и всё, что он делает. Ричард стаскивает с его плеч халат, тот падает куда-то с кровати. Может быть, на пол, может быть, в адскую бездну, пока света нет, можно представить себе всё, что угодно. За халатом следуют трусы самого Ричарда, и он понимает, что сегодня не хочет не только света, но и ласки, а хочет грубой, до боли, страсти. О чём откровенно говорит Брюсу. - Трахни меня, - цедит он сквозь зубы, сжимая ногами бёдра любовника и стискивая его плечи. Брюс снова хмыкает, и Ричард с удовлетворением понимает, что тот доволен. Что хочет того же самого. Налитые силой руки стискивают Ричарда до хруста в костях, чужой член упирается ему во внутреннюю часть бедра, а его собственный стоит так, что почти больно. Брюс почти не готовит его, а потом входит, резко и сильно, и это тоже больно, но и хорошо так, что сказать невозможно, до красных искр в темноте под зажмуренными веками. Ричард тяжело дышит и продолжает цепляться за плечи замершего любовника, так, что ногти наверняка впиваются ему в кожу до крови. Жар своего желания и жар придавившего сверху тела, сливаются, заставляя судорожно хватать ртом воздух, заставляют извиваться от потребности не то спастись от охватившего горячечного озноба, не то окунуться в него ещё сильнее. - Трахни меня, - повторяет Ричард и почти шипит сквозь зубы, когда боль отступает. Брюс целует его горло в темноте, стискивает пальцами бедра и начинает двигаться, сначала медленно, тяжело, потом быстрее и сильнее, буквально вбивая в кровать. Ричард кусает губы и коротко вскрикивает в ответ с каждым толчком. Простынь под спиной стала совсем мокрой, липнет к коже, тело Брюса тоже скользкое от пота, резкий и привычный запах которого бьёт в ноздри. - Ещё, - стонет Ричард. – Ещё, ещё, ещё! Ему больно, и, вероятно, будет больно завтра, но одновременно так восхитительно, что сейчас это кажется ничего не стоящей мелочью. Хочется только одного. Ещё. Брюс тяжело дышит, и двигается всё быстрее и сильнее, потом содрогается и замирает. Ричард почти рычит, подаётся навстречу, насаживаясь на его член сильнее, и тоже выгибается в судороге острого оргазма. Волна удовольствия накатывает, выкручивает тело, а потом уходит, оставляя после себя бездумную усталость, сладкую, тянущую боль, чувство полной удовлетворённости и сонную истому, которую нет желания отгонять, но и поддаваться ей тоже не хочется. А хочется лежать вот так, безо всяких мыслей, и слушать, как дышит на ухо навалившийся сверху Брюс, чувствовать, как мерно движется от дыхания его грудь, ощущать прикосновение к его разгорячённой, липкой от влаги коже. Ричард успевает почти заснуть, когда Брюс, наконец, осторожно приподнимается и пытается отстраниться. Он недовольно мычит и старается удержать любовника на месте, но тот настойчив. - Нам нужно в душ, - говорит Брюс, садясь на кровати, рядом, так, что чувствуется тепло его тела. – И скажи, пожалуйста, теперь я могу включить свет? Зануда. Ричард бурчит что-то сердито-утвердительное и зажмуривается крепче, чтобы вспышка не ударила по глазам. Однако Брюс медлит, не спеша подняться. Разворачивается, нащупывает плечо Ричарда, потом шею, лицо, и снова целует, на этот раз спокойно и почти невесомо, без страсти, только с нежностью. А потом ложится рядом. - Впрочем, один раз гигиена может подождать. Ричард невольно хихикает, потом довольно вздыхает, переворачивается и прижимается к боку Брюса. И почти мгновенно засыпает. Брюс проводит ладонью по его мокрым от пота волосам и тоже закрывает глаза. В комнате по-прежнему колыхается подсвеченная тусклым красным темнота подземного мира.
Поделитесь этим произведениемПроизведения похожие по цвету
|
Поиск произведений по цветуРаскрасить мой текст!Новые произведения
|
|
© 2010—2024 Звукоцвет.ру |
|
